«Желающих поехать в Донбасс хватает. Только на этой неделе добровольцами из Русской общины Крыма человек 30 уехало». По словам Юрия, все желающие проходят сначала через комиссию: «С плохим здоровьем туда не отправляют. Выбирают физически выносливых людей. Их заранее предупреждают, что им ничего не заплатят, только питание. Поэтому большинство - идейные. У многих, кто едет в Донбасс, там родственники, друзья или знакомые. Но я скажу, что много людей едут поодиночке и не проходят через комиссии. До недавнего времени, пока не вскрыли кордон в Луганской области, границу переходить было проблематично. Через Чонгар сейчас уже не ходят. Идут в основном через Ростовскую область, через Таганрог и далее через границу Донбасса. Их обстреливают, если заметят с вертолетов. В основном крымские добровольцы идут в Луганскую область. В Донецкую область - мало. Там у Гиркина в Славянске, говорят, супербойцы, которых он чуть ли не лично отбирает».

Конечно же, есть и диаметрально противоположные случаи. «Из наших ВВшников несколько человек вступили в Нацгвардию, - говорит Юрий. - У них здесь остались семьи, которые сидят «на изжоге». Ясно, что эти ВВшники сюда уже не приедут - им путь заказан. А семьи отсюда уезжать не хотят. И такая семья здесь не одна».

Жена бойца, отправившегося в Донбасс из Симферополя, рассказала «Репортеру», что муж уехал в Донбасс после майских праздников. «В Славянске у нас тетка с мужем живет, да и друзья есть. Мой супруг - бывший милиционер - смотрел по ТВ на бои за город и решил бросить все и поехать в Донбасс вместе с приятелем. Он и в Крыму был с первых дней в самообороне. Я долго отговаривала, даже рыдала, но он сказал, что все равно уедет, и уехал. Бросил мне доверенность на получение своей пенсии и уехал. Рассказывал, что через Керчь добрался на Кубань, а потом в Ростовскую область. Границу они переходили сложно. Попали под сильный перекрестный огонь. Их то ли пограничники заметили, то ли Нацгвардия. Там их целая группа ополченцев собралась, человек 25, еще россияне какие-то были. Одного во время перестрелки убило. Двоих ранило. Через день попали в Славянск. Муж рассказывал, что помощники Гиркина их всю биографию изучили, одного вообще отправили домой, а нескольких - в Луганск, кто был без боевого опыта. Андрей звонит редко. Но рассказывает, что бывают такие мясорубки, что не знаешь, останешься ли в живых после боя или нет. Денег им никаких не платят. Об этом сразу предупредили. Хотя муж говорил, что видел, как некоторым бойцам с другого подразделения давали доллары, но сказали, что это на какие-то внутренние затраты».

Ранее лидеры Донецкой народной республики снова объявили мобилизацию добровольцев в ряды ополчения. Это уже третий по счету призыв ДНР к гражданскому населению с просьбой вступать в ряды повстанцев за последний месяц.

"Формирование боевых групп ополчения из всех патриотов, которые имеют опыт, здоровье и мужество, производится на площади перед Домом Правительства (бывшее здание ОГА)", - сообщает пресс-служба ДНР.

И добавляет, что добровольцам с собой иметь удостоверение личности, запас продуктов на одни сутки и удобную одежду.

Как можно попасть на Донбасс добровольцем или по контракту в 2018 году

Защита родной земли у русских в крови. Добровольцы на Донбассе часто говорят, что это их долг помочь братскому народу. Можно много говорить о том, стоит ли становится ополченцем, рассказывать об условиях на фронте и рисках. С одним фактом придется примириться – десятки мужчин оставляют свою прежнюю жизнь и отправляются на фронт, вдохновленные идеей помочь Донбассу. Разберемся, как попасть добровольцем или по контракту на Донбасс.
Объективное мнение о конфликте в Украине составить достаточно сложно. С обеих сторон работает пропаганда. СМИ каждой из сторон представляют свою точку зрения, из-за чего простому человеку, далекому от политики, трудно сформировать собственный взгляд на это противостояние. С обеих сторон на Донбассе воюют три категории людей
Тем не менее существует большой процент здравомыслящих людей, которые считают отправку на фронт бессмысленной. За 3 года многие устали от бесконечной и бессмысленной войны, но конфликт не может закончиться, пока он не подогревается из вне.
Провокатором со стороны Украины часто называют США. Американцы не раз заявляли о решении поставить ВСУ летальное оружие и о проведении обучения военных.
Именно из-за деятельности подконтрольного «Другой России» объединения, мнение Украинских СМИ о наличии на территории РФ военкоматов для наемников нельзя назвать ошибочным. Они есть, только не государственные, а частные – открытые объединением «ЗОВ». Два действуют в Москве и Петербурге, а один – в Ростове-на-Дону. Периодически можно встретить информацию о новых опорных пунктах, которые курируют негосударственные фонды.
В списке вещей координаторы инициативной группы указывают военный билет, что тоже подозрительно. Если ВСУ возьмут в плен добровольца с военным билетом, то у них появятся доказательства участия России в конфликте. Это может повлечь серьезные политические проблемы, а может быть и вооруженное противостояние уже с нашей страной.
Отдельно стоит рассказать о группах мошенников, которые действуют по всей территории нашей страны. Они рассказывают об огромных зарплатах на фронте и готовы заключить с наемниками контракт даже на неделю. Верить сказочным условиям нельзя, помните, что это, прежде всего, война, и там никто и ничего гарантировать не может. Контракты для службы в ополчении в России заключать не нужно. Мошенники чаще всего просят деньги на экипировку и билеты, а потом исчезают вместе с полученными средствами.
Если вы тверды в своем решении помочь жителям Донбасса, то отправиться в ополчение можно без помощи какого-либо предприятия или объединения. Рекомендуется при себе иметь

• камуфляж и амуницию (на месте вам могут дать только оружие);
• медикаменты;
• запас продуктов на 3-4 дня;
• личные бытовые принадлежности.

Лучше всего имейте второй комплект камуфляжа и обуви. Из документов вам потребуется лишь паспорт. Как попасть добровольцем на Украину за донбасс из России, Гражданство? Кроме того, вам нужно иметь с собой запас финансов. Они требуются на всем протяжении участия в вооруженном конфликте, начиная от покупки местной сим-карты, заканчивая отъездом из Донбасса. Что касается телефонов, то смартфон лучше оставить дома, а с собой возьмите вариант с кнопками и желательно с противоударным корпусом.
В Донецке вам нужно добраться до местного военкомата, где проходит распределение. Еще один вариант – добраться до Луганска и записаться в добровольцы там. В любом случае вам предстоит пройти небольшую медкомиссию и собеседование, но эти процедуры носят формальный характер. После этого происходит распределение в ряды ополчения. Заранее невозможно предугадать, в какой батальон отправят добровольца. Отряды формируются по потребностям.
Многие мечтают встать в ряды защитников Донбасса ради заработка. В этом соискателям стоит разочароваться. Когда добровольцы, желающие заработать, попадают на фронт, они обычно понимают, что материальной выгоды это не принесет. Стабильной зарплаты у ополченцев не предусмотрено. Экономика ДНР и ЛНР пока не сформирована, армию содержать самопровозглашенные республики не могут. В большинстве случаев добровольцы периодически получают небольшие суммы, которые необходимы им для покупки камуфляжа или еды.
Получить жалование могут только местные жители или особо отличившиеся за время несения службы. Большинство побывавших на фронте говорит о выплатах до 15 тысяч рублей. При этом для получения денежного довольствия необходимо выдержать испытательный срок от 2 недель до 2 месяцев.
Рассказы о баснословных зарплатах, приближенных к тем, которые получают военные в России, не имеют под собой никаких оснований. Чаще всего слухи о заработке участников войны распространяют со стороны Украины, но нередко ложная информация идет от мошенников, которым нужно привлечь к себе внимание добровольцев. Жулики собирают на билеты и снаряжение по 50 тысяч рублей, а потом исчезают. Привлекают они соискателей тем, что на войне можно заработать 200 тысяч за 3 месяца.
Женщинам невозможно попасть на передовую, их кандидатуры не рассматривают ни в частных фондах помощи, ни в военкоматах ДНР и ЛНР. Им можно поучаствовать в акциях по сбору гуманитарной помощи. Они проходят во всех крупных городах России. Если вы решили стать волонтером, то стоит забыть про денежное вознаграждение за свою работу. Обычно такие люди связаны с благотворительностью после основной работы или находятся на содержании у родственников.

• фасовкой продуктов питания по наборам;
• сбором необходимых вещей для ополченцев (камуфляж, одеяла и прочие);
• сбором одежды, бытовой химии, медикаментов, постельного белья и одеял для мирных жителей;
• агитацией, проведением акций;
• подготовкой и раздачей листовок.

Помощь нужна практически каждому благотворительному фонду, но не секрет, что ваши усилия могут быть напрасны. Некоторые организации активно наживаются на войне в Донбассе, перепродавая собранные продукты и вещи. Стоит вступать в волонтерское движение только от крупных фондов, которые отчитываются за свои действия. Другой вариант – возить гуманитарную помощь жителям Донбасса самостоятельно.

Сколько платят ополченцам Донбасса

Сторон конфликта – две (официально): это Вооруженные силы Новороссии (ВСН) и входящие в них формирования, с одной стороны и Вооруженные силы Украины (ВСУ) и несколько добровольческих батальонов (часть из которых находится на передовой, остальные располагаются по территории страны), с другой. На самом же деле, если углубиться – ответ получится куда более многогранным.
Во-первых, и с той, и с другой стороны имеется немалое количество наемников – людей, для которых война является работой. В большинстве своем это люди, успевшие поучаствовать в боевых столкновениях (от Ирака до Чечни), случившихся за последние годы. Также это и те, кто еще не имеет «реального» опыта, однако отслужили в армии и желают заработать денег таким способом (чаще всего, конечно, это люди из малообеспеченных слоев населения).
Ну и, наконец – с обеих сторон также хватает и тех, кто просто решил радикально изменить свою жизнь . Обычно это те, кто не имеет постоянного места работы, близких людей, а также те, кто имеет какие-то проблемы с законом. Есть и такие (пусть и немного), кто берет в руки оружие просто для того, чтобы получить острые ощущения – это могут быть успешные люди, имеющие большую семью.
Отдельно следует сказать и про мотивацию. Со стороны ВСН подавляющее большинство мотивированы достаточно сильно. Это – и местное население, которое попросту защищает свои дома, и приезжающие сюда люди из различных стран (наемники, если прямо). Ими движет не только и не столько жажда наживы (все-таки миллионы там не заработать, а вот остаться в земле – можно с большой вероятностью), сколько какие-то принципы и убеждения.
Подумайте сами: какая мотивация и стремление воевать могут быть у них? Конечно, пока конфликт заморожен, и поддерживается хотя бы условное перемирие – такие люди могут относительно спокойно отслужить срочную службу. А вот с началом боевых действий такая тактика Киева может привести совсем не к тому результату, на который он рассчитывает.
Само собой, что война, а также экономическая блокада занятых республиками территорий не могли положительно отразиться на их населении. Кстати, многие люди попросту покинули свои дома: часть из них уехали в Россию (временно или же с целью задержаться там надолго, вплоть до получения гражданства), часть (меньшая) – на территорию, подконтрольную Украине.
Кстати, для военнослужащих повсеместно действует «сухой закон», чего нельзя сказать о ВСУ и батальонах (в новостях периодически проскакивают сообщения о повальном пьянстве в Украинских рядах, и о возникающих на этой почве инцидентах).

Впрочем, и обычному населению (тем, кто остался) не дают умирать голодной смертью. Регулярно приходящие гуманитарные конвои – по сути, единственная помощь, без которой республикам было бы крайне сложно.

Конечно, жители ДНР и ЛНР живут практически впроголодь, многие лишились своих домов и квартир и были вынуждены переехать. В этом плане сейчас все просто: свободного жилья в городах очень много. Вы не можете сдать свою квартиру и уехать за границу. Наоборот, владельцы недвижимости, которые уезжают, готовы даже платить тем, кто согласен пожить в их квартирах – в противном случае их могут либо обокрасть, либо же занять.
Не хватает не только продуктов: проблемы наблюдаются и в медицинской сфере – нехватка лекарств, квалифицированного персонала, оборудования. Это особенно остро ощущалось в период обострения конфликта – когда практически ежедневно поступало большое количество раненых различной тяжести.
Экономика Донбасса сегодня фактически умерла . На 2015 год промышленность и какое-либо движение экономики в республиках практически остановились. Работают некоторые магазины, в большинстве своем – продуктовые, на прилавках которых имеются только необходимые продукты по завышенным (даже выше, чем в Москве) ценам. Добывается и складируется уголь – земля на «черное золото» весьма богата, и его у республик покупает даже Украина (которая теперь, кстати, испытывает серьезные проблемы с топливом).
«У нас всем опытным сотрудникам предлагали командировки в Новороссию. Командировки очень хорошо оплачиваются, пацаны за год купили себе по квартире в Москве. Но я отказался, другую жизнь за деньги не купишь. Все исключительно добровольно и секретно, конечно же».
Причин такого «спонсорства» можно найти огромное количество. Прежде всего – это нежелание иметь под боком враждебно настроенное государство. На данный момент ДНР и ЛНР играют роль своеобразного буфера. Вдобавок со временем, когда конфликт начнет сглаживаться (скорее всего – не через год и не через два) – эти территории можно будет присоединить, как и Крым.
Не менее важным фактором является еще и политическая сторона вопроса. Практически для всего мира (США, Европы) силы ополчения олицетворяют Россию. И неудачи (а тем более – полное поражение) Новороссии в глазах миллионов людей являются неудачами России – что является ударом по «имиджу» страны.
За просто так рисковать своей жизнью и убивать других людей идут только либо абсолютно «отмороженные», либо же ярые патриоты и националисты. Куда более существенной мотивацией для участников конфликта (с обеих сторон) являются деньги. Для разных структур «зарплата» может быть разной, причем отличаться она может в разы. Попробуем разобраться, кто из военных сколько получает.

• рядовой ВСУ: около 3000-3300 грн (по текущему курсу – чуть больше 9000 рублей);
• рядовой Нацгвардии: около 5000-6000 грн (по текущему курсу – 15-18 тысяч рублей);
• младший офицерский состав ВСУ: около 6 000 грн (18 000 рублей);
• рядовой батальона: от 4000 грн (12 000 рублей).

Также существуют и проблемы с выплатами – из-за суеты и беспорядка, которые царят в генштабе (а также и из-за отсутствия средств), зарплаты достаточно часто задерживают или же выплачивают частями.

• рядовой состав: от 50 000 рублей;
• офицерский состав: от 80 000 – 90 000 рублей;
• солдаты, имеющие реальный боевой опыт (ранее участвовавшие в военных конфликтах, а также те, кто имеет востребованную специальность): от 80 000 рублей.

Мы будем рады вашим комментариям!

Доровских приняли в бригаду "Призрак" Алексея Мозгового, орудовавшую в Луганской области, затем он воевал на территории ДНР. Но, оказавшись в Донбассе, Бондо Доровских обнаружил, что там происходит совсем не то, о чем он мечтал, и "никакой "русской идеи" там нет". Осознав, что пропаганда его обманула, Бондо Доровских вернулся в Россию. "Все так перевернулось в голове, что хочется вступить в ряды нацбатальонов Украины, чтобы отстаивать их независимость", – пишет бывший ополченец.

О том, что он увидел на востоке Украины, Бондо Доровских рассказал Радио Свобода:

Бондо Доровских в программе "Итоги недели"

– Многие едут воевать за деньги. Вы – бизнесмен, обеспеченный человек. Что вас побудило поехать на войну?

– Я действительно думал, что Россия в опасности, там воюют наемники, стремятся захватить нашу страну, думал, что Донбасс – это форпост России, где мы должны стоять и защищать свои интересы.

– То есть исключительно идеологические соображения без материального довеска?

– О материальном речи не могло быть, потому что я покупал всю амуницию самостоятельно, бронежилет. Мне обошлось примерно в сто тысяч, чтобы туда отправиться и собраться самому. Поэтому о деньгах речи не шло. Да там денег особенных и не платят, там сейчас 360 долларов, и то не все их получают. Туда люди едут кто за приключениями, кто за боевым опытом... У каждого свои причины. Конечно, какая-то неустроенность по большей части у этих людей. Как в ИГИЛ, почему туда едут люди? Думают, что они будут там нужны, будут востребованы. Здесь то же самое. Когда попадаешь туда, буквально с первых минут понимаешь, что это не воинское подразделение – это банда самая настоящая.

– П омните, что было последней каплей, когда вы окончательно решили ехать? Какая-то передача по телевизору или что-то в интернете прочитали?

– У меня в голове постоянно был канал "Россия-24", где показывали новейшую историю Украины. А потом я себе даже говорил: я туда не поеду, мне это не нужно. Каждое утро себе это говорил. Но стоило включить телевизор, где с утра до вечера только об этом и говорили… Конечно, средства массовой информации повлияли.

– А прежде вы бывали в Украине, знаете эту страну?

– Нет, никогда не был – это был мой первый визит.

– Куда вы обратились для того, чтобы стать добровольцем?

– Есть несколько возможностей в интернете. Есть интербригада от партии Лимонова "Другая Россия", отправляется анкета небольшая на адрес электронной почты, они сообщают, что нужно приехать, допустим, в Шахты, а из Шахт уже переправляют в район ополчения. Я писал всем, написал в интербригаду, в Москве был открыт военкомат ДНР, я написал туда, мне дали контакты, одобрили якобы мою анкету. Там одобряют анкету всем. Затем дают номер телефона. Когда приезжаешь в Ростов-на-Дону, по этому номеру звонишь, тебе говорят, куда нужно подъехать, где находится перевалочный пункт.

– То есть никакой проверки нет, они не интересуются вашим военным опытом, не проверяют, не провокатор ли вы?

– Вообще никаких проверок нет. Более того, были случаи, когда кто-то с ксерокопией границу переходил, у кого-то вообще документов не было. Когда мы приехали в ополчение, там просто спросили фамилию, имя, отчество и все. Ты фотографируешься, тебе на фамилию, которую ты назвал, выдают удостоверение личности.

– И оружие выдают?

– Быстрее всего, оружие выдают тебе сразу. Вообще я был снайпером, у меня был автомат, у меня была винтовка. Был и гранатомет, и пулемет, в принципе стрелковое оружие было все. Когда мы прибыли на позицию в Никишино , на передовую, там стояли местные ополченцы, у них был один рожок на каждого и автомат, они толком не одеты, а у нас было всё, мы были экипированы полностью – и гранаты, и пулеметы, и РПГ, и заряды к ним, всё абсолютно. У нас даже были две свои машины, на которых мы могли передвигаться.

– Это все вам выдали в Ростовской области в тренировочном лагере?

– Нет, в Ростовской области ничего не выдают, это все выдали на территории Донбасса. В Ростовской области ополченцев, которые раньше были танкистами в армии, отправляли на полигон, там на этом полигоне их обучали, формировались экипажи. Там им выдавали оружие. Я это видел сам. На тралах эти танки довозили до границы России и Украины, там уже пересекали своим ходом и отправлялись непосредственно в зону боевых действий. А мне оружие выдавали на Донбассе.

– Как вы переходили границу?

– Нас через поле перевезли. Первый раз мы приехали на КПП официально, но у меня было ограничение на выезд за границу, меня там не пропустили. Потом пограничник мне сказал: проблем никаких нет, вас ребята проведут. Нас действительно провезли, сформировали группу побольше, человек 15, и днем поехали по полю просто, там границы как таковой нет.

– У вас было долговое ограничение на выезд?

– Есть небольшой долг у судебных приставов, поэтому у меня был закрыт выезд за границу, я об этом не знал.

– Подразделение было сформировано еще в России или уже на территории Донбасса?

– В подразделение вливаешься уже на территории Донбасса. В Ростовской области несколько перевалочных пунктов, там собираются и ожидают отправки. Кто-то хочет в ДНР, кто-то хочет в ЛНР, кто-то хочет в бригаду "Призрак" – это учитывается, вас отправят именно туда. В бригаду "Призрак" ночью приехали, с утра приходят с различных рот, предлагают: хотите в Вергулевку, где было соприкосновение, хотите в разведку, хотите в танкисты, хотите в контрразведку – пожалуйста, куда хочешь, туда и идешь.

– Но необходимы же какие-то навыки?

​– Теоретически да, должны быть какие-то навыки. Но какие навыки в контрразведке? Какие там контрразведчики? У них просто власть, открытым беспределом занимаются. Необходимы навыки, если ты, допустим, танкист. А стрелять или стоять в окопе, какие там навыки нужны? Стой себе и стой, идет артиллерийская война. А потом все это стадо начинает двигаться, танки в одну сторону, причем в этих танках элементарно не бывает танкового переговорного устройства, у них нет рации, пехота не может докричаться до танкистов, танкисты идут в одну сторону, пехота идет в другую сторону, причем нет ни слаженья, ни обучения, ничего. Вы думаете, это стадо могло выиграть войну? Войну летом, знаете, как выигрывали? Залетали "сушки" с России. Один из ополченцев, который был на зенитной установке, сказал: поступил приказ, сейчас залетят "сушки", по ним огонь не открывать. Летом были российские войска, скорее всего. Что самолеты были, я от ополченцев слышал. Сам я российских войск не видел. Офицеров, да, очень много видел офицеров, "отпускники", которые там были. В штабе того же "Призрака" есть несколько российских кадровых офицеров.

– Общались или просто видели случайно?

– Я их очень хорошо знал, я очень часто бывал в штабе. Я знал начальника разведки штаба бригады, начальника штаба, начальника штаба поменьше, соприкасался, когда приезжали добровольцы. С начальником разведки очень часто общался, недалеко живем, оба россияне. Я стремился к разведке больше, поэтому больше общались.

– Чем занималась бригада "Призрак" во время вашего пребывания там?

​– Когда я был в "Призраке", фактически бригада контролировала полностью город Алчевск. Наши боевые части были на линии соприкосновения в Вергулевке, в Комиссаровке и еще в паре населенных пунктов. Человек 100-150 в Вергулевке находятся, в Комиссаровке небольшие подразделения, а все остальные находились в Алчевске. В принципе, ДНР, ЛНР не признавали бригаду "Призрак". У них внутренняя конфронтация была, они делали ограничения в поставках вооружения. Было время, когда вооружение не очень шло из России, ни артиллерия, ни танки, но как-то они умудрялись в "Призраке" эти вопросы решать. Несколько общежитий: добровольцы постоянно прибывали из России, из других стран тоже. Единственное, кто тренировался, – это испанцы, интернациональная у них была рота: испанцы, итальянцы, французы. У всех остальных распорядок такой: с утра ротный встал, провел перекличку, построение, такая же перекличка вечером. Все остальное время ополченцы ходят по Алчевску, снимают металлолом, где-то железные ворота снимают, мародерством занимаются, сдают его, чтобы деньги были на выпивку, покурить купить. Они сами себе предоставлены. Где-то напьются, друг друга перестреляют. Было такое даже: один напился, в комнату хотел гранату бросить, вовремя скрутили. Такая мирная жизнь. Кому скучно, отправляются на передовую.

– То есть жалованья вообще не платили, приходилось зарабатывать сбором металлолома?

– Фактически да. Кто и оружие продавал. Россияне собирают деньги, рации, амуницию присылают, бронежилеты – это все продавалось, пропивалось. Такая была жизнь.

– Какое примерно соотношение между местными людьми в бригаде "Призрак" и приезжими из России и других стран?

– Где-то, думаю, процентов 10, максимум 30 приезжих, все остальное – это местные.

– Как местное население к вам относилось?

– Когда мы прибыли в Алчевск, на следующий день мы пошли на рынок обменять рубли, мы встретили бабушку, которая говорит: ты же против нас? Потом буквально через полчаса пошли в церковь, женщина ко мне подошла, говорит: скоро будут выборы у нас, за кого нам голосовать? Я говорю: голосуйте, к чему душа велит. Вам разве кто-то может сказать, за кого голосовать? "Нам Путин не нужен, мы не хотим в Россию. Мы хотим, чтобы у нас была Украина независимая". Это первое, что я стал встречать, причем сразу же по приезде. Потом в Никишино к одной женщине подошел, специально поинтересовался. Я говорю: когда Никишино было под вооруженными силами Украины, как они здесь, беспредельничали? Она говорит: нет, все было очень хорошо, к ним вопросов никаких не было. Но, говорит, "Оплот" когда зашел – Захарченко возглавлял "Оплот", это его подразделение, – они нас просто вывели из домов и просто подгоняли машины, всякую мелочь загребали туда, вывозили по мелочевке, просто грабили. Россияне, спасите нас, мы, говорит, нациков не боимся, мы боимся "Оплот", мы боимся ополченцев. Вот это, что я встречал. Еще были различные высказывания от людей, которые нас в принципе считают оккупантами. У них вопрос: зачем вы сюда приехали?

– Местные люди, которые служили с вами в бригаде, были ультрапатриотами Донбасса, или у них были меркантильные интересы, или просто равнодушны к политике?

​– Мне кажется, им на политику наплевать. По большей части это ранее судимые, причем неоднократно судимые. У меня есть фотографии, которые висели у нас в казарме, я их сфотографировал. Комичность в том, что эти ранее судимые разыскивают бывших сотрудников милиции. Нет, они все далеки от политики. В ДНР платили деньги, они шли туда исключительно пересидеть войну, чтобы платили хоть какую-то зарплату. Все остальные – это просто отморозки, которым дали в руки оружие. Более того, у него как у ополченца есть власть какая-никакая. Там ведь нет никаких законов, а когда ездит транспорт, на красный свет ополченцы всегда проезжают. Если местное население увидит, что едут вооруженные люди, конечно, они всегда ополченцев пропускают, потому что ополченцы вооруженные. Ополченцы говорят: нас уважают, мы можем ездить и на красный свет, не должны останавливаться.

– Вы интеллигентный человек, вам наверняка было трудно найти с ними общий язык. Как у вас складывались отношения?

– Особо и не складывались. Был у меня товарищ, он 10 лет прожил в Германии, мы с ним общались. Было несколько россиян. Из России несколько другие люди едут, не все, но есть люди, с которыми можно пообщаться. Потом испанцы, один парень из Мадрида был молодой. Было, с кем пообщаться, но не так много таких людей. Поэтому, наверное, я уехал. Я из Алчевска хотел уехать сразу, но я хотел еще доехать до передовой, посмотреть, что происходит там. Там я начал сочувствовать противоборствующей стороне. Потому что это было перемирие, а их крыли тяжелой ствольной артиллерией, реактивной артиллерией, "Градами" просто пепелили. Когда по рации слышишь, когда наши ребята под Никишино сожгли два "Урала" с живой силой, когда слышишь, как там люди кричат, конечно же, ты понимаешь, что все происходит с точностью наоборот, чем ты думал. Чувство жалости к той стороне, которых просто там уничтожают. А уничтожают их обычные головорезы, им без разницы, против кого воевать, у них образ жизни такой бандитский.

– Это было сразу после подписания первых минских соглашений?

– Да. Я в Никишино был с ноября, ноябрь-декабрь. В Вергулевке было абсолютно то же самое. Бомбили с нашей стороны противоположную часть.

– А украинцы соблюдали перемирие и не отвечали?

​– Нет, они, конечно, тоже бывало плотненько по нам били. Но я смотрел, какие потери, наши же делали постоянно вылазки туда. Два "Урала" сожгли при мне, потом танк подбили, потом БТР подбили. Как напьются, пойдут кошмарить блокпост. С той стороны к нам вылазки не делали. Хотя я прекрасно реально понимал, что нас просто перебить, нас в этом Никишино было, может быть, человек 80, нас просто перебить с Каменки, где огромное количество противника находилось... У них просто желания такого не было.

– Много было погибших в вашем подразделении?

– Нет, на нашей стороне в Никишино за месяц один человек всего лишь погиб, осколком снаряда его ранило в голову. На другом фланге, где был ротный, позывной его "Байкер", от них я не слышал тоже, чтобы люди погибали.

– Вы сказали, что у бригады "Призрак" были конфликтные отношения с ДНР. В чем этот конфликт выражался и каковы его причины?

– ДНР и ЛНР бригаду "Призрак" не хотели признавать, политический какой-то вопрос. Предлагали Мозговому войти в состав ЛНР не всей бригадой, а по частям расформировать, чтобы у него не было власти никакой. Он, конечно, на это не шел, хотел оставаться самостоятельной фигурой.

– А вы с ним общались непосредственно?

– Здороваться здоровался, но не общался. Я общался со Стрелковым, но это еще в Москве. Я случайно встретил Стрелкова, и мы разговаривали по поводу Мозгового. Он сказал, что это единственный командир, которому он еще доверяет.

– А когда впервые вы почувствовали разочарование – когда поняли, что то, что вам говорили по "России-24", вообще не соответствует действительности? Это был медленный процесс осознания или вы с самого начала это чувствовали?

– С самого начала. Только мы перешли границу, первое, что мы увидели буквально через 5 минут, – это была драка между ополченцами.Потом пришла колонна где-то часа через два, замкомбрига Мозгового Николаич ходил с пистолетом, хотел расстрелять двоих водителей. Я сразу же понял, куда я попал, тут армией не пахло. У меня разочарование было сразу же, в дальнейшем оно только подтверждалось.

– Почему же вы полгода продержались?

​– Было так: я пришел в июле, пробыл неделю, вышел оттуда, вернулся в Российскую Федерацию. В Москве встретился со Стрелковым, просто случайно мы с ним встретились на Рублевском шоссе в торговом центре. И как-то я посчитал, что, может быть, я не до конца все посмотрел, может быть, где-то все по-другому. Изначально я хотел поехать к Стрелкову, я думал, что, возможно, от командира что-то зависит. Потом я отправился еще раз, как раз в октябре приехал. Пробыл в "Призраке" и убедился, что все так, как я думаю. Потом я отправился в ДНР, в Никишино, и увидел то же самое абсолютно. Более того, я там разговаривал с другими людьми, как обстоят дела в "Заре" в ЛНР, везде все одно и то же.

– Как вы думаете, долго продержатся самопровозглашенные республики?

– Если бы Россия не помогала, этого всего бы не было. Россия настроена дальше поддерживать это движение, поэтому ополченцы будут еще долго держаться.

– Что бы вы хотели сказать слушателям в России, которые раздумывают, не помочь ли им самопровозглашенным республикам?

​– Я хотел бы посоветовать не ехать на Донбасс – это ложный патриотизм. Никакой России там нет, там самая настоящая агрессия. Более того, вы просто попадете в банду. Когда я недавно увидел информацию, что полицейский из Москвы, следователь оставил свою работу и отправился туда, у меня просто волосы дыбом. Он отправился просто в логово самое настоящее. Я не знаю, как он там будет жить среди таких людей. Я хотел бы посоветовать людям туда не ездить, потому что это к защите родины никакого отношения не имеет. Нам показывают по телевизору так, как будто это уже Великая отечественная война, на самом деле это не Великая отечественная война, а это самая настоящая агрессия. Мы зашли на эту территорию, и российские власти поддерживают террор. Если бы мы туда не ездили, если бы Россия не помогала ополчению, не было бы тысяч убитых, там вообще ничего бы не было. Началось с чего? Приехал Стрелков туда со своей группой, Стрелков человек военный, дай возможность – он всю жизнь будет воевать. Я был настолько ярым сторонником этого движения, я агитировал людей ехать туда, но когда назад я выезжал, меня эфэсбэшники на границе остановили, мы долго с ними беседовали. Я им так же откровенно, как вам сейчас, все рассказал. Более того, они мне сказали: до тебя сейчас 180 россиян вышло неделю назад оттуда. Они об одном только просили: ты только об этом не говори. Я им сказал: я вернусь, я буду в соцсетях везде рассказывать, чтобы люди туда не ездили, потому что все совершенно не так, как нам показывают. Там есть и убийства, есть и грабежи. Более того, с первого момента я понял то, что меня если здесь кто-то может убить, то скорее всего это не вооруженные силы Украины, не противник, а тебя просто кто-нибудь из ополченцев может по пьяни застрелить.

– Легко покинуть отряд? Вы просто бросаете автомат на стол и говорите: все, я возвращаюсь в Россию? Или это приходится тайно делать?

​– Ты доброволец, говоришь: все, достаточно, я желаю уехать. В Никишино, правда, меня просили остаться, потому что говорили: здесь вас не так много, останься, куда ты уедешь? Я говорю: хорошо, останусь еще на неделю. Через неделю опять. Про местных я вообще молчу, у меня создалось впечатление, что они подневольные. Где-то через две недели я просто пришел, сдал свою винтовку, потому что она была на меня записана, была возможность на следующий день уехать, машина уезжала, я сдал винтовку и сказал: я уезжаю в Россию. У меня перед ними абсолютно никаких обязательств не было. Командир твой ротный туда два раза в неделю приезжает на полчаса и быстро оттуда удирает, там ни командиров, никого нет. Я там как пушечное мясо. И воевать не за что. Главное, там не за что воевать! Я бы и рад был бы чем-то пригодиться, но там не та война, когда стоит рисковать самым дорогим, что у тебя есть.

– Ваши политические взгляды за это время поменялись на прямо противоположные?

– Да. Более того, я и раньше отрицательно относился к нашей действующей власти, потому что когда-то у меня был бизнес достаточно успешный, нефтебаза, я занимался крупным оптом. Потом я потерял, благодаря нашим властям. Но год назад я переменил свое мнение о Путине, о действующей власти, думал: какой молодец. А сейчас эта пелена спала.

Военкомат НОД (ДНР) производит донабор в Первую Славянскую бригаду:

Критерии набора: проходившие службу в Вооруженных Силах в мотострелковых войсках и имеющие ВУС:
. Механик- водитель БТР, БМП;
. Пулемётчик;
. Гранатомётчик;
. Оператор- наводчик АГС.

Полную и подробную информацию возможно получить по номерам телефонов:
+38-099-445-63-78;
С 09:00 до 18:00 МСК

Для всех остальных: набор ДОБРОВОЛЬЦЕВ в ряды Вооружённых Сил Донецкой Республики, осуществляется в местных отделениях военного комиссариата Донецкой Республики.

Мобилизационный возраст от 18 до 55 лет.

Гражданам Донецкой Республики (Новороссия) обращаться в военные комиссариаты по месту прописки/жительства.

Гражданам Российской Федерации, стран Евразийского Союза и а так же, гражданам имеющим паспорт украинского государства и прибывающим в Донецкую Республику (Новороссия) с территории контролируемой хунтой, обращаться в любой военный комиссариат Донецкой Республики.

Всем принятым на военную службу гарантированы вещевое и продовольственное обеспечение, своевременная выплата достойного денежного содержания.

Более подробную информацию Вы можете узнать по номерам телефонов:

Отдел ВК ДНР по Киевскому, Ворошиловскому и Калининскому районам г. Донецк: ул. Собинова 2а,
+38-062-257-35-00;

Отдел ВК ДНР по Пролетарскому и Буденновскому району г. Донецк: ул. Куприна 270,
+38-062-263-70-66, +38-062-263-70-66;

Отдел ВК ДНР по Петровскому и Куйбышевскому району г. Донецк: ул. Куприна 270,
+38-062-313-03-67;

Отдел ВК ДНР по Центрально-Городскому району г. Макеевка:
+38-062-322-25-20;

Отдел ВК ДНР по Советскому району г. Макеевка:
+38-062-323-03-02;

Отдел ВК ДНР по Червоногвардейскому району г. Макеевка:
+38-062-324-15-46;

Отдел ВК ДНР по г. Харцызск: +38-062-577-55-52;

Отдел ВК ДНР по г. Горловка: +38-062-424-22-50;

Отдел ВК ДНР по г. Енакиево: +38-062-525-32-58;

Отдел ВК ДНР по г. Шахтерск: +38-062-554-23-15;

Отдел ВК ДНР по Снежнянско-Торезскому району: +38-062-565-30-40;

Отдел ВК ДНР по Старобешевскому району: +38-062-535-10-54;

Отдел ВК ДНР по Новоазовско-Тельмановскому району: +38-062-963-14-42;

Отдел ВК ДНР по Амвросиевскому району: +38-062-592-21-91.

PS: Гражданам Российской Федерации и стран Евразийского Союза:
Вам необходимо самостоятельно добраться до г. Ростов-на-Дону и далее, с автовокзала, прямым рейсовым автобусом г. Ростов-на-Дону (РФ) - г. Донецк (Донецкая Республика, Новороссия), прибыть в г. Донецк.

Вся граница РФ с Донецкой Республикой, а так же, вся территория от границы РФ до г. Донецк (Донецкая Республика, Новороссия) под полным контролем ВС Новороссии!

Обращаем Ваше внимание!!!

Право гражданина на выезд с территории РФ может быть временно ограничено, если:
. Удостоверение личности гражданина (паспорт) является недействительным;
. Проходит военную или альтернативную гражданскую службу;
. Подозревается, обвиняется или осужден в совершении правонарушения, преступления;
. Уклоняется от наложенных судом обязательств либо имеет задолженности: штрафы, кредиты, налоги, алименты и т.д.;
По ВСЕМ спорным вопросам о пересечении границы - необходимо обращаться в
ФМС (http://www.fms.gov.ru/) и ФССП (http://fssprus.ru/iss/ip/).
Вы отправляетесь к нам ТОЛЬКО после того как разрешите Ваши конфликтные вопросы. Переход границы РФ ТОЛЬКО "в белую" - законно!

Военкоматы ЛНР находятся в городах:

Луганск
- Алчевск
- Краснодон
- Ровеньки

Журналисты российской Новой газеты взяли интервью у участника боевых действий на Донбассе. Это «мужчина за тридцать, в составе российского миротворческого контингента участвовал в нескольких военных кампаниях. На гражданке работал в личной охране».

По его словам, вербовка наемников для войны в Украине ведется по нескольким путям: узких специалистов ищут через военкоматы, людей с опытом боевых действий - через ветеранские организации, которых в России очень много, большая часть набора идет также через российское «казачество». Случается, что вербовщики приводят в пункты сбора и случайных людей. По словам «добровольца», один раз человек при проверке оказался бездомным с вокзала, другой - с задержкой умственного развития. Привлекают их в основном деньги.

«Некоторые и денег-то не видели таких», - говорит «доброволец». «У нас - от 60 тысяч рублей (в месяц, около 20 тысяч гривен. - Ред.), есть те, кто получает 80, 90 тысяч, командиры - даже больше. Но 60 тысяч рублей для рядового бойца - предел», - рассказал он.

Также для боевиков предусмотрены компенсации: за легкое ранение - 120 тысяч, среднее - 180, тяжелое - 360. Есть и компенсация за смерть - те же 360 тысяч плюс организация похорон. При этом за ранение платят только тем, кто возвращается в составе своего подразделения. Боевиков предупреждают, что переход к "полевым командирам" "ДНР" и "ЛНР" чреват возбуждением уголовного дела за наемничество.

По его словам, организацию боевиков для участия в конфликте на Донбассе проводят совместно казачество, ФСБ и Минобороны России, при этом будет продолжаться их легализация и интеграция в силовые ведомства России.

"Начинало все казачество, ФСБ отвечала за секретность, а Минобороны предоставляло матобеспечение, так скажем. Сейчас есть разговор, что для нас даже будут разработаны контракты с Минобороны, как для гражданских специалистов. Будут сделаны жетоны, по образцу военных, но не совсем такие", - говорит он.

"Ну есть несколько путей. Если узкая специальность - то через военкомат, таких по домам искали. Очень востребованы ВУСы 107, 106, разведка, диверсионные специальности. Второй - из ветеранских организаций. Их очень много. «Боевое братство», «Ветераны боевых действий», «Ветераны Афганистана», «Воины-интернационалисты». Просто на очередном собрании предлагают, спрашивают: кто хочет? Желающие находятся. В основном это военные, которые находятся на пенсии по разным причинам. Сокращенные в результате сердюковских реформ, например. Их записывают, потом вызывают на беседу. Беседу проводят фээсбэшники. Это в основном формальность: берут почти всех. Да. У одного уже здесь, на сборном пункте, спрашивают домашний адрес. Он мнется: «Я не по прописке живу». - «А где ты живешь?» - «Ну я не дома живу». Короче, оказалось, он на вокзале ночует. С вокзала подобрали. Есть совсем пожилые люди. У одного парня вообще олигофрения, ну ЗПР (задержка психического развития), его пока на кухню поставили готовить, кто-то же должен. Думаю, вербовщикам платят за каждого человека, вот и все. По их отчетам, наверняка все добровольцы - супербойцы, суперспециалисты", - рассказал он о верборвке.

"После беседы с «фейсами» направляют в Ростов. Адрес сборного пункта не называется, но на вокзале тебя встречают. По приезде компенсируют стоимость билетов. Ну да. Иначе можно сдать билет, никуда не поехать и получить деньги. Неофициально же все. Билет на самолет стоит, предположим, 20 тысяч. Вербовщик заявит, что набрал группу 100 человек, потом сходит сдаст билеты - вот уже 2 миллиона. Это же Россия. Сборный пункт находился на базе отдыха «Минплита» (санаторий в городской черте Ростова-на-Дону. - ред.), сейчас уже не знаю. Сдаешь все документы под роспись - паспорт номер такой-то, военник номер такой-то, банковские карты. Все остается на сборном пункте. Идея в том, что ничего не должно выдавать нашу принадлежность к России. Снимают отпечатки пальцев, фотографируют. Местные фээсбэшники проверяют, находишься ли ты в розыске, совершал ли уголовные преступления, где служил и служил ли на самом деле. Некоторых заворачивают по результатам проверки. Присваивают позывной. Потом направляют на Зеленый остров (небольшой остров посреди реки Дон, в городской черте Ростова-на-Дону, на острове находится несколько турбаз. - ред.), на базу отдыха Каравай. Там щитовые домики, живем по четыре человека. Перекличка тоже проводится по позывным. Мы ждем, когда наберется достаточное количество людей, чтобы нас отправили на полигон. Еще проводятся занятия, но тут уже от командира подразделения зависит все. Заботится ли он о подготовке. В основном дают ФИЗО, МПД, ТСП, топографию и ВМД (физподготовка, минно-подрывное дело, тактико-специальная подготовка, работа с картами, военно-медицинское дело. - ред.). Но никакого оружия на острове нет, сразу скажу. Некоторые люди уходят, когда видят, какой тут бардак. Вот приезжает кадровый военный, командир полка - его ставят командиром батальона. Ну хорошо. Он посмотрел, как все организовано, начал вопросы задавать. Такой умный? Иди отсюда! Вместо него поставили алкаша беззубого. Что он им скажет? Те, кому отдан на откуп наш вопрос, - дилетанты. У них нет академического военного образования…Потом нас направляют на полигон для боевого слаживания. Всего несколько дней на это дают. Многие на этом этапе понимают, что их физические данные не подходят для такого, и уезжают. На полигоне уже выдают оружие. Форму… Цифра, причем такая, что российской армии не снилась, специально под украинскую зеленку, под тамошнюю природу посчитана, и качество материала другое совсем. Если батальон формируется как мотострелковый, даются танки, БМП, БТР. При этом бардак дикий. Говорят: так, вы трое теперь танкисты, а вы будете артиллеристами. Нормально? Несколько дней учатся люди всего, понимаешь? И все, вперед, на укропов. Я видел, как оружие, транспорт выдавались вообще без расписки, просто люди подходили, говорили: мы с такого отряда, нам нужны два калаша и машина… И им давали. На полигоне сдаем наши мобильные телефоны. Как штат заполняется, группу отправляют. Боевую задачу объясняют непосредственно перед пересечением границы или по прибытии в центр сопротивления в Луганской, Донецкой области. Полигон сначала был около поселка Веселый. Его сделали просто в чистом поле. Там толклась куча всякого народа, скопилось большое количество бойцов. Кто нормально группой из-за границы выходит, идет на полигон. Дезертиры туда же шли, жили даже не на территории, а буквально в кустах. А чего им: рюкзак под голову подложи и спи. Ждали, когда их домой отправят. Жены ушедших бойцов тоже приезжали своих мужей искать, и их там оставляли тоже жить, чтобы шума не поднималось. Полный бардак был. Потом размещали на постоянном армейском полигоне около Персиановки (поселок Персиановский. - ред.). Туда же приходили местные отряды ополченцев из Луганска на переформирование. Тысяча с лишним человек одновременно находится на полигоне. Потом нас перебросили в Кузьминку (полигон в Ростовской области, на котором в марте этого года проводились масштабные учения ВДВ под руководством генерала Шаманова. - ред.), это ближе к границе, удобнее", - рассказал наемник о процессе вербовки и подготовки.

"Потери огромные. В чеченской кампании мы таких потерь не несли. Те, кто едет, по большей части - люди абсолютно необученные. До 50% закладывают на трехсотых, двухсотых, дезертиров. Многие на самом деле не понимают, куда едут. Там идет настоящая, полномасштабная война. Попадая в условия активных боевых действий, многие бросают оружие, драпают. Вот один из отрядов зашел, в 300 человек. 200 человек в первую неделю - двухсотые и трехсотые. Артиллерией обработали по позициям, вот и все. Другой отряд пошел, 82 человека, в первые дни - 30 раненых, 19 мертвых. Если у командира крепкие нервы, он через коридор старается обратно вынести и двухсотых, и трехсотых. Но обычно не всех удается вывезти. Украинцы не дают тела обменять. Или ополченцы не знают, куда отправлять тела. Хоронят там. Ты гибнешь, а местное ополчение знает только твой позывной. Некоторые полевые командиры по закону военного времени начинают действовать. Расстреливают за мародерство. Такие тела тоже есть. Народ едет разный. Но среди добровольцев такое меньше распространено. Поэтому местное население относится к нам лучше, чем к ополченцам. Говорят: «Вы просите, но не грабите». Для некоторых законы войны - это забрать то, что плохо лежит. Есть там один армянин, собрал человек 30, типа подразделение. Взимает дань с каждой гуманитарки. Хочешь провезти гуманитарку - плати. Те, кто не платил, рано или поздно нарывались на украинскую армию. Ему уже предъявляли. Он говорит: «Доказательства есть? Нет - ну вот и все». …Нужно сказать, что до 4 июня анкетирование добровольцев не велось вообще. То есть все, кто погиб до 4 июня, - неизвестные. На сборном пункте сейчас столько паспортов хранится… Причем одна из девочек, которая работала на сборном пункте, три недели назад исчезла с частью анкет. Говорят, она украинская патриотка. Тех, чьи анкеты она унесла, даже предупредили, что они теперь невыездные, вероятно. Если тело бойца пересекает границу, сразу же назначаются люди, которые везут его родственникам. По-прежнему все идет через Военвед (бывший военный городок в Ростове, где находится госпиталь 1602 с центром приема-отправки погибших и трупохранилищем.- ред.), там пакуют и отправляют сразу. Этот процесс тоже курирует ФСБ. Но мне тоже пришлось поучаствовать", - рассказал он о потерях в рядах российских наемников.